Если бы отец не знал, где они сейчас, он был бы в ярости. Возможно, даже отрекся бы от них всех троих разом, Артур точно не знал, но подозревал всегда худшее. Быть может, чуть раньше он еще питал иллюзии на его счет, но когда стало ясно, что тот лучше лишиться Морганы, чем прибегнет к колдовству, у них с братьями точно пелена слетела с глаз. Утер не был просто строгим, не просто держался своего слова, он боялся рисковать своей властью, был непреклонен и не имел исключений из своих слов, даже ради жизни своей единственной дочери. Так что если бы Утер и отрекся бы от них, теперь, с открытыми глазами, это не нанесло бы им такой удар. Да, они хотели взойти на трон однажды, чтобы многое исправить и иначе править Атлантикой, но это было совсем не то же самое, что и та боль, которую они чувствовали при мысли лишиться отца. Лишиться Морганы, да еще из-за его упертости, оказалось страшнее и разрушительнее. И они наплевали на все его приказы.
Поэтому сейчас они и заплыли сейчас на самые темные и безлюдные границы Атлантики, самый край их королевства, где воды Атлантического океана смешивались с Тихим, где путь дальше лежал в огромные воды, где жилища сменялись долгими пустошами, где самая глубокая и страшная впадина поджидала неосторожных русалок, своих новых жертв. Воды Тихого океана считались гиблыми в Атлантики, а на самой границы с ними не жило никого, кроме редких изгнанников. И морской колдун, если верить слухам, жил именно здесь.

Запретные границы, конечно, пугали, но все еще не так же, как близкая смерть Морганы и потому они проплывали все дальше и дальше в воды, в которые добропорядочным русалкам и уж тем более принцам заплывать было запрещено.

Воды здесь становились холоднее и безрыбнее, но на самом деле только это и отличало границы от иных мест.
Или Артур старался убеждать себя именно в этом.
Сам он сначала плыл чуть впереди братьев, но чем дальше они проплывали, тем ближе друг к другу жались и когда впереди показалась темная пещера, оплетенная угрожающего вида острыми кораллами, они все втроем на мгновение стушевались, остановившись и в едином порыве сжав руки друг друга. Отец говорил, что магия зло и что маги всегда обманут и почти всегда убьют, но смерть им сейчас была предпочтительнее лжи, лишь бы он в самом деле спас Моргану. Поэтому, не расцепляя рук, они поплыли вперед, вглубь пещеры.

Артур крепче сжал пальцы Дэмиана и Арчи, а затем, продвинувшись чуть вперед, но все еще не отпуская их рук, повел их за собой, плывя вперед.
И первым же он позвал:

- Морской колдун! Прости, что мы врываемся в твое жилище, но мы приплыли просить тебя о помощи! - осторожно начал он, проплывая вперед, но не зная, как далеко они могут заплыть, не вызвав гнев хозяина пещер, а потому не слишком спеша. Он надеялся, что зов их хоть как-то искупит их наглость и что призовет к ним колдуна прежде, чем им придется заплыть еще дальше на его поиски.

Медуза эта появилась вдруг перед ними и повела за собой и Дэмиан только крепче сжал руки братьев, когда они все, не колеблясь, отправились следом. Даже если бы на кону не стояла жизнь Морганы, зайди они в чем-то так далеко, они бы уже не отступили, но их сестра... это меняло любое дело. Это делало ситуацию важнее и страшнее, чем это только возможно было представить и как бы долго не вера из медуза по извилистому, темному ходу пещеры, ни один из них не подумал развернуться назад.
Вот только стоило им доплыть до места, стоило только спустя череду длинных туннелей открыться просторной пещере и появиться перед ними Морскому Колдуну, у Дэмиана сердце дрогнуло и упало при первой же его улыбке. И на это была не одна причина.
Морской Колдун был вовсе не русалом, но это, на самом деле, было для них с братьями совсем не важно. Раса никогда не имела для них значения, пусть мерфолков было и не так уж много в Атлантике. Так же, как они никогда не считали, что одного владения магией достаточно, чтобы записать русалку во враги королевства, что бы не считал по этому поводу отец. И все-таки Морской Колдун был не русалом и оказался куда красивее, чем они только могли вообразить. Отец всегда отзывался о всех колдунах с презрением и хотя они не верили в правдивость этого отношения, одни и те же слова с самого детства откладывали свой отпечаток. Они не верили, что все маги зло, но думать о том, что они могут быть настолько красивыми... Молодыми, красивыми, с такими изящными щупальцами и яркой улыбкой, такой, что плавники слабеют. Это было просто невероятно, этот мерфолк был невероятным с первого взгляда...
И какая же потрясающая у него была улыбка.

Именно по этой улыбке Дэмиан и понял кое-что еще и от этого у него ослабели не только плавники, но и весь хвост и упавшее сердце точно бы окаменело в груди. Он разглядел зларадство и еще до того, как кто-то из них заговорил уже чувствовал, что колдун им не поможет.
Они не могли потерять Моргану. Они готовы были на все.

Он осторожно выпустил руки братьев, Артур попробовал было двинуться вперед, но Дэмиан перехватил его за локоть и сам двинулся вперед. Не потому, что он не доверял Артуру, просто... это было так опасно и хотя они все собирались сказать одно и то же, Дэмиан собирался сказать это сам. Быть может, тот, кто проговорит все и будет считаться добровольцем, а Дэмиан... Дэмиан предпочел бы всем своим братьям себя.

Дэмиан подплыл еще чуть ближе, ловко дернув рукой, когда Арчи пытался поймать за локоть уже его и первый поклонился колдуну, точно уверенный, что и братья его склонились за его спиной.

- Мы понимаем, что не имеем права просить тебя о помощи, но нам не на кого надеяться и некого просить, - не поднимая глаз на колдуна, даже не поднимаясь из поклона, заговорил Дэмиан. - Наша сестра тяжело больна, так страшно, что никто даже не знает, что это за недуг. Ни один целитель не смог ей помочь и все опустили руки. Мы молим тебя о помощи и готовы заплатить любую цену. Каждый из нас и все, кто понадобится, готовы заплатить жизнью, если такова будет твоя цена или цена заклятья, все, что мы только сможем дать, если только ты спасешь нашу сестру. - И помедлив мгновение, добавил тише, подняв на колдуна взгляд. - Пожалуйста.